Гилгофер отошёл от солдат, за ним последовал Рыбака.

– Отлично, штурмбаннфюрер! – похвалил своего подчинённого Гилберт. – Я удовлетворён вашей работой. Я так и доложу начальству.

– Благодарю вас, господин штурмбаннфюрер! Мы можем осмотреть и другие занятия.

– Проводите меня.

– Есть! – вытянулся в струнку Рыбака, затем жестом пригласил оберштурмбаннфюрера к стрелковому рубежу.

Там солдат, у которого поверх десантной была одета камуфляжная форма, доходящая до середины голени, лихо выпрыгнув из окна деревянного макета здания, побежал по специально созданной грязи. Последовало несколько уверенных кувырков и перекатов, после чего десантник открыл огонь по ростовой мишени, находившейся в тридцати метрах. Выстрелы были точными, и мишень плавно прижалась к земле. Едва она вернулась в исходное положение, по ней уже палил следующий.

Пока офицеры занимались подготовкой непосредственных исполнителей операции «Россельшпрунг»[22], во Фридентале, в специально отведённой комнате штаба, работала маленькая группа разработки точных деталей операции. Скорцени, которому сам Адольф Гитлер дал полный карт-бланш на самостоятельные действия, в который раз проверял и перепроверял каждый пункт будущего оперативного задания.

Явных признаков провала не было, но каким-то особым чутьём он чувствовал, что отлаженная немецкая армейская машина начала давать сбой. Пока отсутствовали конкретные ошибки и неудачи, но у лучшего диверсанта Германии нарастало необъяснимое чувство напряжения. Из-за этого он злился на себя и на своих подчинённых. Со стальным измерителем в руках он склонился над большой картой предгорья Западных Балкан. В комнате вальяжно появился его заместитель, гауптштурмфюрер[23] СС Вильгельм фон Фелкерсам.

– Хайль Гитлер! – спокойно, едва подняв руку, приветствовал он своего начальника.

– Хайль! – не отрываясь от карты, ответил Скорцени. – Вильгельм, у меня к вам крохотная просьба.

– Слушаю? – обратился в слух гауптштурмфюрер.

– Достаньте мне записи радиообмена со штабом в Загребе за последние трое суток.

– Работать с вами, оберштурмбаннфюрер, истинное удовольствие!

Громко щёлкнув каблуками сапог, фон Фелкерсам отправился исполнять поручение шефа.

Он с удовольствием работал с тем, кого в Германии называли «диверсант № 1». Во-первых, это льстило его самолюбию. Во-вторых, он понимал, что у Отто просто магическое чутье на удачу.

Не пройдя набор в люфтваффе, Скорцени очень удачно подался в СС. В сорок втором на Восточном фронте, как он сам говорил, «удачно» подцепил дизентерию и избежал мощнейшего русского наступления. Хотя болезнь могла его прихлопнуть точно так же, как и русские пули. Но истинная удача пришла к нему во время операции «Дуб» двенадцатого сентября сорок третьего. Тогда основной и скромной задачей Скорцени было выяснить, где карабинеры укрыли дуче. На это ушло два месяца кропотливого труда. В конце концов он получил достоверную информацию, что Муссолини находится под арестом в отеле «Кампо Императоре» в горном районе Гран-Сассо провинции Абруцци. Высадившись на планерах, они сумели без единого выстрела освободить диктатора Италии. Одни карабинеры сбежали, а другие гурманствовали в ресторане отеля. Их так и застали: без кителей и с едой во рту. Вояки! После перелёта вместе с Муссолини Скорцени мгновенно стал известен всей Германии и лично фюреру.

Того же хотел и фон Фелкерсам. Первым быть уже не получится, но он согласен некоторое время носить титул «диверсант № 2»! Если не пуля, так молодость рано или поздно выведет его на позицию № 1. И пусть заслуженный «рыцарский крест» ему лично вручит Адольф Гитлер! Лично!

Добыть записи радиообмена со штабом десятого корпуса оказалось гораздо проще, чем того ожидал Вильгельм. Бегло просмотрев их по пути к своему командиру, гауптштурмфюрер не испытал радостного подъёма от содержания радиограмм. Он молча выложил ворох сообщений из радиоцентра на стол перед Скорцени. Отто буквально зарылся в них. По мере того как он их читал, его шея наливалась багровым цветом и на виске стали вспухать вены. Дочитав последнее, начальник Вильгельма прошёлся, как барс, по комнатке, что-то тихонечко насвистывая. Закурив сигарету, вынес свой вердикт.

– Этого и следовало ожидать, – выпустив дым, сказал Скорцени. – Они планируют операцию в обход нас и в другие числа. Старые пердуны! – взорвался Отто. – Медали лично от фюрера им подавай! – Фон Фелкерсам немного поморщился.

Ему было жаль, что его мысли и желания лежат на поверхности. – Легко добыл?

– Пришлось кое-кому немного напомнить кое-какие предыдущие просчёты.

– Ничего не даётся человеку так легко и не стоит так дорого, как собственная глупость. Глупость одного и жизнь целой армии.

– И это истинный ариец! – позволил себе иронию Вильгельм.

– Значит, второе июня. Второе июня, – уже шепча себе под нос, проговорил Скорцени и взял трубку особого телефона, по которому «друг Отто» мог спокойно звонить «другу Адольфу». Через паузу он бросил в неё:

– Это оберштурмбаннфюрер СС Скорцени, соедините меня с центром, – пока длилось ожидание, он выкурил сигарету. – Хайль, мой фюрер! Это Отто. Как ни печально, но в этот раз я вынужден сказать бескомпромиссное «нет». Я только что выяснил дату начала операции, но не от генерала Рендулича. Если об этом знаю я и не от командования, то это может знать кто угодно! Пастух в Балканских горах или изменник. Фактор внезапности утерян. Прошу меня простить, мой фюрер, но я не участвую в этом фарсе. Благодарю вас, Адольф, за доверие. Конечно, буду.

Повесив трубку, Отто продолжил насвистывать какой-то мотивчик.

– Да, дорогой Вильгельм, на этот раз наград не будет! – неприятно улыбаясь перекошенным из-за чудовищного шрама на щеке ртом, обратился к подчинённому командир. – Но зато и не будет позора. А операция провалится, помяните моё слово. Я не буду возражать, если вы все же захотите принять в ней участие.

– Я не фанатик, который готов пробивать лбом бетонные стены. А потом, я очень доверяю вам и вашей интуиции.

– Вильгельм, у человека должно быть всё своё – и мнение, и интуиция.

– Общение с вами меня к этому и ведёт.

– Продолжим разговор в другое время и в другом месте.

* * *

После нескольких часов перелёта Скорцени принял участие в совещании, на котором решалась судьба безымянной операции по уничтожению Иосипа Броз Тито. Присутствовала почти вся военная верхушка Третьего рейха: Гитлер, Гиммлер, Геринг, Геббельс. Докладывал генерал Лотар Рендулич. Он с указкой стоял перед рельефной картой Балкан. Если отбросить наличие военной формы, то могло показаться, что мальчики собрались поиграть в большой песочнице. На объёмном макете местности располагались фигурки солдат и самолётов. Свой рассказ Рендулич сопровождал точным показом мест на карте. Сам по себе доклад был хорош и обстоятелен.